Всякое

Известный американский экономист А. Хиршман называет заблуждением бытовавшее на Западе несколько десятилетий мнение, что прогресс развивающихся стран может быть обеспечен путем приложения к ним известных программ капиталистической модернизации.

Итак, несмотря на многообразие проблем, изучаемых политологией «послеколониального общества», и различных методологических подходов, эта сфера исследований продолжает быть крайне аморфной в наиболее важных аспектах. Во-первых, весьма расплывчатым остается само понятие политических систем развивающихся стран

Вниз по течению расположился Горняк. Вроде бы, и не на самом Алее, но этот город имеет самое непосредственное отношение к небольшой речке Золотушке, одному из притоков нашей реки. Итак, Горняк. Нет сейчас здесь горно-обогатительной фабрики, шахты залиты бетоном, оборудование разграблено. Казалось бы, уже не существует высокотоксичного источника - свицца, цинка.

Нелегко было нам, танкистам, да и всем тем, кто был не пешим - ехал на танке, бронемашине или еще на чем-то. Но я всегда с болью и сочувствием смотрел на пехоту, а она здесь значительно «помолодела» - призвали двадцать седьмой год. Эти «зеленые салаги», не успев пострелять из винтовки или автомата, уже вдоволь нахлебались пыли, натопались пешком, узнали в этом смысле прелести солдатской житухи, почем фунт лиха.

Это проблемы Байкала, Севана и Ладоги, Кременчугской и Красноярской ГЭС (я на них бывал), это проблемы охраны природы, о чем мы сейчас громко и правдиво говорим сами себе, но пока мало что делаем, это поворот северных и сибирских рек на юг, к счастью, вовремя остановленный (мне довелось участвовать в обсуждении этого вопроса в Госплане СССР), это хищническое истребление лесов и редкого зверя, это наша поразительная бесхозяйственность и расточительность в отношении природных богатств и т.д. и т.п.

Мы с ним вспоминали военные времена, бои в районе озера Балатон, и оказалось, что мы, того не ведая, были участниками одних и тех же событий. Поэтому договорились, что пропустить такой случай, не побывать в тех местах, будет просто непростительно, особенно мне, так как он-то уже бывал здесь.

Нам любезно предложил свою машину один из корреспондентов местной газеты, и мы поехали.

Собирались недолго, как и водится. У татарина Авхата Салахова, водителя, броневичок всегда на ходу. Иван Слободенюк, украинец, тот как ванька-встанька, в любую минуту готов, всегда с прибаутками и, как всегда, все необходимое было при нем; таджик Махмут, маленький ростом автоматчик, собирался обычно бесхлопотно; Миша

Искаков, казах, неторопливый, плотный крепыш, тоже небольшого роста, обязательно спокойно спрашивал:

Да и сейчас, как тогда, жизнь ничего не стоит, и о солдате никто не думает. Возьмите теперешние «распри» на национальной почве, внутринациональные, религиозные и другие, когда грузин убивает грузина, таджик таджика, русский русского.

Все «сильные мира сего» прикрываются словом «народ» (ради народа, во имя народа, его счастья на земле и так далее) в борьбе за единственное - за власть. И никакой народ здесь ни при чем. Правила «игры» здесь диктует личность (или личности), она управляет всем этим хаосом.

До реки было недалеко, и мы решили не тревожить машину. К реке подошли примерно в полночь. Двое с Михаилом ушли искать лодки, а мы остались на берегу у какого-то причального сооружения. Ночь была полутемной: небо кусками забросано тучами, луна, мелькая меж ними, бросала мигающие блики на реку. Вода на свету серебрилась, выдавая мелкую рябь - дул слабый прохладный ветерок.

Этим «все» оказались две крытые брезентом машины и между ними танк с опущенной до отказа пушкой. Все занесено толстым слоем снега, накануне почти сутки был хороший снегопад, и, кажется, никаких живых существ здесь и быть не должно.

Мы все выскочили, но не успели забежать за угол, как с противоположного угла вывалила кучка немцев, приглушенно разговаривая. Раздумывать было некогда. Ударили из автоматов и ринулись им навстречу. Ни один не ушел живым, а мы, естественно, остались без «языка».

Дальше нам пришлось еще тяжелее. Откуда-то впереди взвились ракеты. Справа чистое поле - туда нельзя.

Было это уже в военное время, когда, несмотря на наше несовершеннолетие, мы работали по 10-12 часов в

сутки. Уставали, но не роптали. Взрослые нас поддерживали. Особенно внимательно, но без поблажек, следил за нами главный инженер рудника.

А с какой радостью я получал свою первую зарплату - около 800 рублей (по тем временам деньги немалые)! Принес домой и торжественно вручил их отцу.

Моим особым увлечением в те годы была физкультура, но не столько школьная, сколько самодеятельные физические занятия. В те времена не развитые физически юноши относились к разряду второсортных; среди молодежи, можно сказать, господствовал культ физической красоты, физического совершенства.

Память человеческая - главная цена каждому из нас. И жаль, что она не о каждом остается. С годами она стирается, а с нею уходят в забвение и тысячи добрых дел, сделанных прекрасными людьми. Что греха таить - мы и о выдающихся людях забываем, где уж там до простых смертных.

Я не помню случая, чтобы он отказал кому-то в помощи: ночь-полночь, в буран и в дождь, летом на велосипеде, а зимой пешком он отправлялся в путь по первому зову. При этом он одинаково ровно относился к людям любой национальности - русским и казахам, немцам и полякам, евреям и чеченам.

Таким образом, эти и другие особенности устных исторических источников, возможности их использования рассматриваются при анализе конкретных исторических проблем. Через анализ истории крестьянства и деревни, с одной стороны, и источниковой базы, с другой стороны, в монографии даются рекомендации по научно-методическому обеспечению и сопровождению устноисторической деятельности.

В этих отрывках устное повествование отличается примитивностью с точки зрения грамматического строя, содержит много избыточных выражений и отклонений от темы, эмоционально. Но именно эти «излишества» показывают эмоциональные переживания рассказчиков, указывают на характер их участия в описываемой истории и на то, как излагаемые события воздействуют на них.

Такое бездорожье было ощутимо для каждой сельской семьи прежде всего по причине отсутствия условий для образования детей и здравоохранения для взрослого населения. Как правило, в этих селах существовали только начальные школы, в приведенном отрывке из интервью А. К. Дорофеевой ближайшая восьмилетняя - в Черновой (Смоленский район) и Булатово (Солонешенский район), а десятилетняя еще дальше, только в Сычевке.

Второй этап укрупнения планировался в 1958-1960 гг. Реализация новой директивы была перевыполнена за год. Слабые колхозы не рассчитали финансовые возможности в закупке техники. Это отрицательно сказалось на их экономике (затратили не только средства неделимого фонда, но и часть оборотных средств). Многие из них прекратили самостоятельное существование.

Практически новая политика предложила механический путь решения проблем сельского хозяйства и села: слить мелкие колхозы в крупные, объединить технику, рабочую силу, семенной фонд, земли, скот.

В целом в оценках Хрущева, Брежнева и других поздних советских лидеров советской страны закрепилась тенденция политизации потестарного мировоззрения крестьян. Они преодолели в своем сознании барьер «святости», «непогрешимости» верховной власти.

Зимой картофель, солонина. Из травы варили супы. Хлеба не было. Давали по 200-300 грамм. Ставили палочки, по 100-200 грамм зерна. Мать работала одна. Работали на колесниках-тракторах... Все делали на коровах. Сено вывозить — тоже на корове... В школе было 5 книг на весь класс. Почитать домой один раз в месяц, а в классе 40 учеников.

В праздничных приготовлениях в советское время, как и в сферах трудовой жизни, происходило смешение ролевых обязанностей. Если в советской системе праздников мужчины заботились об «общественной» стороне праздника (подготовка церкви, площадей) и подготовке горячительных напитков для застолий, а на женщинах лежала подготовка «внутреннего» домашнего пространства праздника (мытье избы, уборка двора) и приготовление праздничного угощения, то в колхозной жизни общие праздники становились общим делом всего коллектива, дирижировались партийной элитой и педалировались администрацией без половозрастных особенностей. Примером является чистка и уборка к празднику села и дворов

В этих отрывках проявляется эволюция структуры сознания под влиянием советской (социалистической) модернизации, одним из орудий которой являлась организация коллективной жизни, общественных форм производства, социалистического соревнования и т. д., которые способствовали трансформации коллективного менталитета, изменяющегося в конкретной культивируемой советской культуре, которая, пользуясь определением И. Г. Дубова, «позволяет описать своеобразие видения этими людьми окружающего мира и объяснить специфику их реагирования на него».

А в устных воспоминаниях участников строительства племенного свиноводства реализация этой программы советского правительства предстает через призму повседневной и героической жизни людей — рядовых сельчан. По их рассказам, в конце 1920-х - начале 1930-х гг. был образован племсовхоз „Катунь" (1932).

Приведенные примеры показывают, что устные источники России отличаются от зарубежных аналогов наличием именно латентной информации. Склонность к завуалированности личной оценки в значительной мере обусловлена политикой репрессий против инакомыслящих.