Всякое

«Неужели накрыли?» - подумал я, и в это время уже с другого места, поближе к нам, снова ударил наш крупнокалиберный, но теперь уже прямо в сторону орудия и почти по нам. Благо, мы оказались за домом, он-то нас и защищал. На этот раз пулеметная очередь нашего крупнокалиберного была короткой, и бронетранспортер снова замолк.

А там — страшное дело! Бесконечные обозы с крестьянами по всем дорогам, до горизонта. Видимо-невидимо. [Доехали до Бийска]... За Бийском нигде ни сена, ни овса купить... Стали лошади пропадать... люди болеть и умирать- Ехали они через степь - Топтушка, Ульяновка и, говорят, до самой Мариинской тайги гнали... А бабушка вернулась по весне. Пешком шла и рассказала, что дед сказал: „Забирайте моих двоих коней и все вещи..." А сам в Прокопьевск уехал... Больше его не видали...»

Но опыт аграрного освоения Алтайского края свободными хлебопашцами может быть полезен и в наши дни. Особый интерес представляет обращение к крестьянскому опыту возделывания земли, переработки и хранения зерновых и овощей, содержания скота, к секретам крестьянского ремесла и кустарного производства.

Ему не понравилось, что приехали нищие, но советская власть все-таки переборола, как говорят — хватит драть шкуру с нищего». В результате проводимой политики в отношении переселенцев поселок стал наиболее распространенным типом поселения в системе сельско-хозяйственного расселения.

Дойдет очередь и до русских, «придет и наш черед»: от забастовок до вооруженного восстания «всего один шаг». В этом кровавом месиве уже не будет времени разбираться, кто прав, а кто виноват В все одинаково будут отвечать перед «законом автомата». Он же не пощадит никого.

Реорганизация деревни в 1950-1970-е гг. осуществлялась традиционным для советской практики путем — «кампаниями» и отличалась динамичностью.

В период пересмотра многих стереотипов и идеологем советской историографии, устранения монополизма марксистско-ленинской идеологии и партийного диктата в исторической литературе появились слабо аргументированные оценки деревенской «бедноты» и «кулаков», наблюдается утрирование социальной ситуации в крестьянском обществе 1920-х гг. - от идеализации трудового симбиоза крестьянского мира до подчеркивания перманентной классовой борьбы. В начавшемся пересмотре социальной структуры деревни можно встретить категоричное приравнивание бедного полюса деревни к «лодырям», «пьяницам», а зажиточного — к «труженикам».

Наиболее резкий ответ Смотрите также П. П. Канцелярского дал редактор «Бийского пахаря». Илья Ильин, редактор бийской газеты, являлся студентом Московского института журналистики и студентом Пролеткульта, имел опыт журналистской работы и был специально приглашен бийским укомом для редактирования газеты [6, л. 24]. Расценив критику газеты как обвинение в своей некомпетентности, И. Ильин писал П. П. Канцелярскому: «Об инкриминируемых нам обвинениях «в совершенном отсутствии» местной жизни я умолчу.

Критически анализируя многообразные концепции личности в неевропейском мире в целом и в «послеколониальном обществе» в частности, необходимо видеть, что помимо изъянов или достоинств, отмеченных выше, им присуща и такая общая методологическая слабость, как статичность, расчлененность предмета исследований.

Вернувшись с задания, мы обнаружили наших, расположившимися в одном из парков города. Удобств было достаточно, погода была прекрасная, настроение тоже. На расстеленной на траве палатке разведчики начали соображать ужин. Как всегда, работа кипела: каждый знал свои обязанности или в ходе сборов они стихийно распределялись между членами экипажа, и «стол» уверенно и быстро накрывался.

Остатки нашей пехоты вместе с комбатом и штабом батальона теперь сосредоточились на противоположной окраине села, а село полностью заняли немцы.

В нашем положении еще был выход. Можно было «удрать» на бронетранспортере, но наш ротный наотрез отказался это сделать. Его ответ тогда врезался мне в память:

Было бы справедливо, как сейчас это сделано, для таких учреждать награды, допустим, «За безупречную службу» или «За отличие по службе», или еще за что-то там, но не давать таким служащим боевые ордена.

А вот противоположный случай. В канун 50-летия Октябрьской революции было награждение активных участников революции и Гражданской войны. Мы их долго разыскивали и потом представляли к наградам.

Разносить прошлое надо с чистой душой и очень осторожно. Недаром говорят: если в прошлое выстрелишь из пистолета, оно ответит тебе из пушки.

Оно нам уже и отвечает!

В 1946-1948 годах я учился в Свердловском политехническом институте, и среди нас был студент, который при чистке автомата в «теплушке» нечаянно (не будем в этом сомневаться) прострелил себе руку и благодаря этому не участвовал в боях, а вот в справке о ранении ему указали, что ранение «связано с пребыванием на фронте». Он получил медаль «За боевые заслуги», но это свое награждение от нас утаил: вероятно, ему было стыдно.

Спокойными были занятия по материальной части и по уставам. Наш командир взвода, лейтенант, простой крестьянский парень, закончивший это же училище, был добр по натуре, прост в общении, и в этом нам повезло. Он часто поручал мне проводить занятия, а сам шел в сторонке - видимо, тоже отдыхал.

Училищем командовал, как мне помнится, полковник Кропачев. Мы, курсанты, видели его редко, на каких-нибудь торжествах или построениях, и это было для нас праздником.

В традициях историографии существует согласование историописания с методологиями (теориями), которые, как правило, формулируются общими или универсальными терминами. В советское время методологической монополией в исторической науке являлась формационная концепция, основанная на марксизме; в современной практике вследствие отказа от единой (универсальной) парадигмы и формирования идеи плюрализма сформировался методологический разнобой — теория тоталитаризма, теория модернизма, цивилизационный подход и т. д.

В них предусматривались не только определенные сельскохозяйственные работы, но и агрономическое обслуживание, составление производственных планов и т. д. [42]. На основе актов о приеме работы между тракторным бригадиром со стороны МТС и председателем колхоза хозяйства расплачивались «в зависимости от урожая натурой» в размерах, определяемых специальными таблицами. Например, «за работу по колосовым культурам» — «всеми зерновыми, кроме кукурузы, пропорционально посевным площадям каждой культуры в колхозе», «льна - трестой или волокном» и т. п.

П. Я. Паршина помнит, что «на этом месте еще не было Первомайского, а были заимки смоленских мужиков». Таким образом, только одна семья Я. В. Кузнецова, разделившись, способствовала образованию двух сел — Никольского и Первомайского. Таким же путем недалеко от Никольского возникло село Петровка (ныне исчезло). А. Я Языкова рассказывала также о родителях: «Отец и мать жили на заимках, недалеко, в падях».

В комсомольской среде наибольшую известность получили выступления (в связи с уже упомянутым постановлением Бюро ЦК КПСС по РСФСР) студентов Томского государственного университета На базе университета № декабря 1956 г. состоялся студенческий диспут на тему «Как ты гютмнсвь роль и место комсомола в своей жизни?». С присущей адептам «оггевию» правдивостью и резкостью суждений отдельные студенты в своих выступлениях дали весьма низкую оценку деятельности комсомола Студент Г. Швейник, в частности, заявил о потере комсомольским движением «идейной силы и убежденности».

При общине была открыта школа-приют для девочек, обучением которых занималась послушница Мария - дочь М. В. Чевалкова.

Для формирования новой схемы расселения создавались научно-исследовательские институты, преимущественного технического профиля, расположенные в отрыве от преобразуемых ими регионов (Москва, Новосибирск).

Восшествие на престол императора Павла I ознаменовалось рядом административных преобразований.

Отводя столь важное значение понятию «социальная роль», буржуазные социологи оказываются не в состоянии дать научный анализ личности, понять ее историческое место в обществе, ее роль в процессе общественного развития.

Закончил я свою книгу - свои фронтовые будни, но с каким-то чувством сожаления и боли расстаюсь с ней. То ли оттого, что ушла от меня моя юность, ушла безвозвратно и навсегда; то ли оттого, что я как бы захлопнул свою книгу фронтовой жизни и больше никогда ее не открою.

Это последнее, что я мог оставить о своих переживаниях на фронте, о мыслях, которые меня волнуют и не дают мне покоя, о своих фронтовых делах.

Дорога в этом месте поворотами поднималась в гору, и, чем выше, тем чаще и круче были повороты, да и сама дорога не мед, щебенка местами изрядно повыбилась, видно, накануне здесь прошло немало разного транспорта легкого и тяжелого.

Примерно через полчаса мы уловили еле прослушиваемый неровный, дробный шум впереди.

Мы догадывались, что готовится наступление, но когда? Танковые части, не приданные пехоте, обычно вводились в бой после прорыва обороны противника. Как будет на этот раз?

В конце августа после длительной артподготовки, пехота пошла на прорыв, а мы ждали своего часа.

Все как-то сразу стихли и потянулись по своим местам. Я понял, что Михаил в этом обществе не последний человек, ребята его уважают и, наверное, верят ему.

Так я прошел «приписку» у танкистов. И начались боевые будни.